Корпоративные споры в практике ВС РФ: MustRead. Выпуск 11
Быстрое меню:
- «Золотой парашют» директора не раскрылся
- Суд признал законным прекращение полномочий директора по решению залогодержателя акций этого общества
- Возврат покупателем неоплаченной доли в ООО не наделяет продавца корпоративными правами участника
Ответственность директора за убытки общества
«Золотой парашют» директора не раскрылся
Общество обязано выплатить директору, с которым досрочно прекращен трудовой договор, компенсацию. Но если основания для ее выплаты созданы искусственно, такой расход признается убытком корпорации, подлежащим возмещению.
Обязанность возместить убыток может быть возложена не только на лиц, непосредственно совершивших противоречащие интересам общества действия, но также на лиц, способствовавших возникновению такого убытка.
Участник корпорации обратился в суд с требованием о взыскании солидарно с директора общества и председателя совета директоров убытков в размере 10 млн. рублей. Эта сумма представляла собой выплату директору в связи с расторжением трудового контракта (так называемый «золотой парашют»).
Суды трех инстанций признали, что выплата незаконна, так как:
- Ее происхождение объясняется исключительно родственными связями директора и председателя совета директоров (отец и сын, соответственно), согласовавшего такую компенсацию;
- Увольнение было формальным: директор занял место председателя совета директоров, а председатель совета директоров – место директора. Такой «обмен должностями» имел целью искусственное создание условий для выплаты «золотого парашюта» и вывод денежных активов;
- Директор несет самостоятельную обязанность действовать добросовестно и разумно, но эту обязанность он надлежаще не исполнял, так как: (i) под его руководством общество впервые за много лет понесло убытки; (ii) доказано, что он совершил сделку с нарушением порядка корпоративного одобрения при наличии личной заинтересованности, причинившую ущерб компании.
В данном деле любопытным представляется также следующий аспект.
Ответчик настаивал, что в случае удовлетворения иска к солидарной ответственности следовало привлечь также остальных членов совета директоров, а не только председателя (п. 3 ст. 52, п. 4 ст. 53.1 ГК РФ). Формально это так, поскольку члены совета директоров голосовали за утверждение условий контракта в 2016 году, среди которых была выплата директору «золотого парашюта». А значит, не лишены смысла аргументы, что они совместно причинили вред обществу.
Но суды разъяснили, что в данном случае к солидарной ответственности должен быть привлечен только председатель, так как (i) именно он в 2017 году подписал соглашение о расторжении контракта и о выплате директору дополнительного вознаграждения; (ii) совет директоров отдельное решение о выплате директору компенсации при его увольнении не принимал; (iii) ходатайство о привлечении остальных членов совета директоров к участию в деле в суде не заявлялось.
Корпоративные решения
Суд признал законным прекращение полномочий директора по решению залогодержателя акций этого общества
Доли в уставном капитале ООО и акции АО могут быть предметом залога. Если полномочия по осуществлению прав участника осуществляет залогодержатель, то последний при наличии необходимого количества голосов вправе принимать важнейшие корпоративные решения. Например, о прекращении полномочий единоличного исполнительного органа и избрании нового.
В арбитражный суд обратились акционеры с требованием о признании недействительным решения залогодержателя 100 % акций этого АО, которым прекращены полномочия действующего генерального директора и избран новый.
Суды трех инстанций, с мнением которых согласился Верховный Суд РФ, признали решение залогодержателя законным на основании следующего.
По общему правилу, если иное не предусмотрено договором залога акций, удостоверенные ими права осуществляет залогодатель (акционер) (п. 2 ст. 358.15 Гражданского кодекса РФ). Данная норма диспозитивна. Договором залога ценной бумаги может быть предусмотрено осуществление залогодержателем всех прав, принадлежащих залогодателю и удостоверенных заложенной ценной бумагой, а также порядок их реализации.
В рассматриваемом деле условиями договора залога ценных бумаг было предусмотрено, что права акционеров по заложенным акциям осуществляет залогодатель до даты предъявления требования о досрочном исполнении обязательств по кредитному договору.
В марте 2019 г. залогодержатель (банк) уступил права требования третьему лицу (цессионарию). А в апреле 2019 г. цессионарий направил в адрес заемщика, обязательства которого были обеспечены акциями, требование о досрочном исполнении обязательств по кредитному договору и обращении взыскания на ценные бумаги.
Суды согласились с тем, что, начиная с апреля 2019 г. к цессионарию перешли права по осуществлению полномочий стопроцентного (единственного) акционера Общества. Поэтому принятие цессионарием в июле 2019 г. решения о досрочном прекращении полномочий директора является правомерным.
Суды также отклонили довод истцов о ничтожности решения в отсутствие нотариального удостоверения. Апелляционная инстанция мотивировала данный вывод тем, что «в хозяйственном обществе, состоящем из одного участника (акционера), отсутствуют юридически значимые обстоятельства, которые должны подтверждаться специальным способом удостоверения решения общего собрания участников (акционеров) хозяйственного общества согласно пункту 3 статьи 67.1 ГК РФ».
Сделки с долями в уставном капитале
Возврат покупателем неоплаченной доли в ООО не наделяет продавца корпоративными правами участника
Если отчуждение доли в уставном капитале ООО произведено без согласия остальных участников общества, предусмотренного уставом, то новый владелец доли приобретает лишь имущественные права на долю. При этом он не становится участником этого общества и не приобретает корпоративных прав, в том числе не имеет права голосовать на собрании участников.
Участник ООО, владевший долей в уставном капитале в размере 50 % (первый участник) обратился в арбитражный суд с требованием о признании недействительным соглашения о внесении изменений в договор купли-продажи доли ООО (далее – «ДКП»), заключенного вторым участником (также владевшим долей в уставном капитале в размере 50 %) с третьим лицом.
Суть соглашения заключалась в возврате вторым участником части неоплаченной доли (4,25 %) в уставном капитале общества продавцу, у которого он ранее приобрел свою долю. Таким образом, в обществе появлялся третий участник, а именно, бывший продавец доли. Истец также просил признать недействительным последующее решение собрания участников ООО о переизбрании директора.
Суды признали оспариваемое соглашение недействительным, так как оно преследовало единственную цель – ввод нового участника в состав ООО в обход положений устава о необходимости получения согласия иных участников при отчуждении доли иным образом, чем продажа. Ведь в соответствии с положениями устава этого общества «участники общества обязаны, в том числе получить согласие остальных участников общества на отчуждение иным образом, чем продажа своих долей или частей долей третьим лицам». Однако возврат продавцу части неоплаченной доли (4,25 %) не является ее продажей, а значит, требовал получения согласия истца.
Так как сделка по отчуждению части доли в уставном капитале ООО совершена с нарушением корпоративных процедур (согласие первого участника не было получено), она не являлась основанием для возникновения корпоративных прав у ее получателя.
Уставом общества было предусмотрено, что каждый участник на общем собрании имеет один голос независимо от его доли. После вхождения в состав общества третьего участника решением большинства голосов был переизбран директор этой организации.
Суды признали, что третий участник не имел права голосовать на собрании, поскольку он стал владельцем доли в уставном капитале ООО с нарушением корпоративных процедур и в обход положений устава, и поэтому не обладал статусом участника на момент проведения собрания. Спорная часть доли (4,25 %) подлежит передаче обществу, а решение общего собрания участников о переизбрании директора – признанию недействительным.
Обязанность возместить убыток может быть возложена не только на лиц, непосредственно совершивших противоречащие интересам общества действия, но также на лиц, способствовавших возникновению такого убытка.
Суды трех инстанций признали, что выплата незаконна, так как:
- Ее происхождение объясняется исключительно родственными связями директора и председателя совета директоров (отец и сын, соответственно), согласовавшего такую компенсацию;
- Увольнение было формальным: директор занял место председателя совета директоров, а председатель совета директоров – место директора. Такой «обмен должностями» имел целью искусственное создание условий для выплаты «золотого парашюта» и вывод денежных активов;
- Директор несет самостоятельную обязанность действовать добросовестно и разумно, но эту обязанность он надлежаще не исполнял, так как: (i) под его руководством общество впервые за много лет понесло убытки; (ii) доказано, что он совершил сделку с нарушением порядка корпоративного одобрения при наличии личной заинтересованности, причинившую ущерб компании.
Ответчик настаивал, что в случае удовлетворения иска к солидарной ответственности следовало привлечь также остальных членов совета директоров, а не только председателя (п. 3 ст. 52, п. 4 ст. 53.1 ГК РФ). Формально это так, поскольку члены совета директоров голосовали за утверждение условий контракта в 2016 году, среди которых была выплата директору «золотого парашюта». А значит, не лишены смысла аргументы, что они совместно причинили вред обществу.
Но суды разъяснили, что в данном случае к солидарной ответственности должен быть привлечен только председатель, так как (i) именно он в 2017 году подписал соглашение о расторжении контракта и о выплате директору дополнительного вознаграждения; (ii) совет директоров отдельное решение о выплате директору компенсации при его увольнении не принимал; (iii) ходатайство о привлечении остальных членов совета директоров к участию в деле в суде не заявлялось.
Корпоративные решения
Суд признал законным прекращение полномочий директора по решению залогодержателя акций этого общества
Доли в уставном капитале ООО и акции АО могут быть предметом залога. Если полномочия по осуществлению прав участника осуществляет залогодержатель, то последний при наличии необходимого количества голосов вправе принимать важнейшие корпоративные решения. Например, о прекращении полномочий единоличного исполнительного органа и избрании нового.В арбитражный суд обратились акционеры с требованием о признании недействительным решения залогодержателя 100 % акций этого АО, которым прекращены полномочия действующего генерального директора и избран новый.
Суды трех инстанций, с мнением которых согласился Верховный Суд РФ, признали решение залогодержателя законным на основании следующего.
По общему правилу, если иное не предусмотрено договором залога акций, удостоверенные ими права осуществляет залогодатель (акционер) (п. 2 ст. 358.15 Гражданского кодекса РФ). Данная норма диспозитивна. Договором залога ценной бумаги может быть предусмотрено осуществление залогодержателем всех прав, принадлежащих залогодателю и удостоверенных заложенной ценной бумагой, а также порядок их реализации.
В рассматриваемом деле условиями договора залога ценных бумаг было предусмотрено, что права акционеров по заложенным акциям осуществляет залогодатель до даты предъявления требования о досрочном исполнении обязательств по кредитному договору.
В марте 2019 г. залогодержатель (банк) уступил права требования третьему лицу (цессионарию). А в апреле 2019 г. цессионарий направил в адрес заемщика, обязательства которого были обеспечены акциями, требование о досрочном исполнении обязательств по кредитному договору и обращении взыскания на ценные бумаги.
Суды согласились с тем, что, начиная с апреля 2019 г. к цессионарию перешли права по осуществлению полномочий стопроцентного (единственного) акционера Общества. Поэтому принятие цессионарием в июле 2019 г. решения о досрочном прекращении полномочий директора является правомерным.
Суды также отклонили довод истцов о ничтожности решения в отсутствие нотариального удостоверения. Апелляционная инстанция мотивировала данный вывод тем, что «в хозяйственном обществе, состоящем из одного участника (акционера), отсутствуют юридически значимые обстоятельства, которые должны подтверждаться специальным способом удостоверения решения общего собрания участников (акционеров) хозяйственного общества согласно пункту 3 статьи 67.1 ГК РФ».
Сделки с долями в уставном капитале
Возврат покупателем неоплаченной доли в ООО не наделяет продавца корпоративными правами участника
Если отчуждение доли в уставном капитале ООО произведено без согласия остальных участников общества, предусмотренного уставом, то новый владелец доли приобретает лишь имущественные права на долю. При этом он не становится участником этого общества и не приобретает корпоративных прав, в том числе не имеет права голосовать на собрании участников.Участник ООО, владевший долей в уставном капитале в размере 50 % (первый участник) обратился в арбитражный суд с требованием о признании недействительным соглашения о внесении изменений в договор купли-продажи доли ООО (далее – «ДКП»), заключенного вторым участником (также владевшим долей в уставном капитале в размере 50 %) с третьим лицом.
Суть соглашения заключалась в возврате вторым участником части неоплаченной доли (4,25 %) в уставном капитале общества продавцу, у которого он ранее приобрел свою долю. Таким образом, в обществе появлялся третий участник, а именно, бывший продавец доли. Истец также просил признать недействительным последующее решение собрания участников ООО о переизбрании директора.
Суды признали оспариваемое соглашение недействительным, так как оно преследовало единственную цель – ввод нового участника в состав ООО в обход положений устава о необходимости получения согласия иных участников при отчуждении доли иным образом, чем продажа. Ведь в соответствии с положениями устава этого общества «участники общества обязаны, в том числе получить согласие остальных участников общества на отчуждение иным образом, чем продажа своих долей или частей долей третьим лицам». Однако возврат продавцу части неоплаченной доли (4,25 %) не является ее продажей, а значит, требовал получения согласия истца.
Так как сделка по отчуждению части доли в уставном капитале ООО совершена с нарушением корпоративных процедур (согласие первого участника не было получено), она не являлась основанием для возникновения корпоративных прав у ее получателя.
Уставом общества было предусмотрено, что каждый участник на общем собрании имеет один голос независимо от его доли. После вхождения в состав общества третьего участника решением большинства голосов был переизбран директор этой организации.
Суды признали, что третий участник не имел права голосовать на собрании, поскольку он стал владельцем доли в уставном капитале ООО с нарушением корпоративных процедур и в обход положений устава, и поэтому не обладал статусом участника на момент проведения собрания. Спорная часть доли (4,25 %) подлежит передаче обществу, а решение общего собрания участников о переизбрании директора – признанию недействительным.
Если Вы заметили ошибку или опечатку, выделите ее и нажмите CTRL+Q
