Арбитражный суд как прикрытие «налоговой продразверстки»

Налогоплательщик (пищевое производство) закупал охлажденное сырье в том числе у поставщиков, которых налоговые органы в последующем оценили негативно (короткий период деятельности, минимальные налоговые платежи, отсутствие основных средств и персонала). В ходе камеральной проверки налоговой декларации по НДС инспекция установила, что некоторые ветеринарные свидетельства, сопровождавшие груз спорных поставщиков, были подделаны. Налогоплательщик был привлечен к налоговой ответственности, ему было отказано в налоговых вычетах по сделкам с этими контрагентами. Основание – нереальность спорных поставок. Суды трех инстанций решение налогового органа поддержали.

Результатом последовавшей выездной проверки этого же налогоплательщика за два года стало решение того же налогового органа, в котором налогоплательщику доначислен не только НДС, но и налог на прибыль по сделкам со спорными контрагентами (в том числе и по тем, что были выявлены ранее). Основания для доначислений не изменились.

Во второй раз налогоплательщик оспорил решение налогового органа только в части налога на прибыль. Основные аргументы были следующими:

• предыдущее решение судов не имеет преюдиции, поскольку глубина выездной и камеральной проверки различна, проверяемые периоды и спорные контрагенты не совпадают; 
• речь идет о разных налогах, поэтому и законные требования к их исчислению различны;
• поддельные ветеринарные свидетельства, сопровождавшие груз, не означают отсутствие или некачественность самого сырья; собственная и государственная ветеринарная службы подтвердили его надлежащее качество;
• представлены новые доказательства, на которые налогоплательщик не ссылался ранее (доказательства рыночной цены спорного сырья; внутренние документы, подтверждающие, что спорное сырье фактически было использовано при изготовлении реализованной пищевой продукции);
• неучет стоимости спорного сырья в затратах нарушает ст. 247 НК РФ (по сути инспекция облагает налогом на прибыль выручку без учета затрат на её получение).

Суд первой инстанции отказал налогоплательщику в удовлетворении требований и сослался на доводы судов из предыдущего налогового спора о нереальности спорных поставок, на правовые позиции вышестоящих судов по спорам о вычетах НДС. Суд отклонил довод налогоплательщика о применении п. 7 ст. 31 НК РФ (расчетный способ исчисления налога) со ссылкой на то, что эта норма применима к случаям отсутствия первичных документов, а не их недостоверности.

Суд апелляционной инстанции оставил без изменений решение суда первой инстанции.

Суд кассационной инстанции удовлетворил жалобу налогоплательщика и вернул дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции, обязав его проверить рыночность цен приобретения спорного сырья и применить п. 7 ст. 31 НК РФ. Но суд первой инстанции вновь отказал налогоплательщику, в основном повторив аргументацию своего предыдущего решения. Суд указал, что расчетный способ исчисления налога применяется только к реальным сделкам, а спорные сделки таковыми не были, «спорные услуги» налогоплательщик мог исполнить и сам – решил суд. Вышестоящие инстанции на этот раз согласились с таким решением. Тот факт, что нижестоящие суды проигнорировали его указания, кассация оправдала тем, что «суды факта» реальности спорных сделок не установили, следовательно, и применять п. 7 ст. 31 НК РФ были не обязаны.

Налогоплательщик использовал в своем бизнесе арендованные грузовые полувагоны. Налоговая инспекция в ходе выездной проверки пришла к выводу, что субарендодатели полувагонов – фирмы-однодневки. Не опровергая факта аренды, инспекция переквалифицировала сделку и доначислила налог на прибыль и НДС так, как если бы товар арендовался напрямую у арендодателя (владельца полувагонов). За надлежащую цену аренды была принята выручка от эксплуатации этих же вагонов, показанная в бухгалтерском и налоговом учете арендодателя.

Суд первой инстанции признал решение инспекции недействительным по следующим основаниям: цена аренды спорного имущества была рыночной, вменяемая налогоплательщику арендная плата не применялась арендодателем в реальных сделках, спорные субарендаторы не были подконтрольны налогоплательщику, налогоплательщик проявил осмотрительность при их выборе (инспекция не доказала, что налогоплательщик знал или должен был знать о нарушениях контрагентов). Это решение поддержал апелляционный суд.

Суд кассационной инстанции удовлетворил жалобу налогового органа и вернул дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции, предложив суду оценить доводы инспекции в совокупности, главным из них суд назвал наличие у спорных субарендаторов признаков фирмы-однодневки.

При новом рассмотрении дела налоговый орган представил в суд новые доказательства: протоколы повторных допросов полицией сотрудников арендодателя (владельца полувагонов), которые изменили свои первоначальные показания и указали на налогоплательщика как на организатора налоговой схемы притворной субаренды через подставных лиц.

Между тем, суд первой инстанции вновь удовлетворил требования налогоплательщика, оценив новые доказательства налогового органа как недопустимые, хотя и приобщил их в материалы дела. Суд апелляционной инстанции отменил это решение на основании имеющихся в деле доказательств. Суд воспроизвел доводы налогового органа и переоценил материалы дела с учетом этих доводов. Кассация оставила это решение в силе, сославшись на ч. 2 ст. 287 АПК РФ, ограничивающую полномочия кассационной инстанции по оценке доказательств. Довод налогоплательщика о недопустимых доказательствах суд отклонил со ссылкой на п. 2 Постановления Пленума ВАС РФ от 12.10.2006 № 53.

Дело № 3 «Переоценка доказательств апелляцией и мнимая беспомощность кассации»

Бизнес налогоплательщика состоял в закупке нестроевого лесосырья для своего единственного и аффилированного с ним покупателя – завода по производству ДСП. Налоговая инспекция в ходе выездной проверки пришла к выводу, что часть поставщиков лесосырья – фирмы-однодневки. Не опровергая факта закупки спорного товара, его объема, качества и рыночности цены, инспекция отказала в вычетах НДС по спорным сделкам, ссылаясь на то, что поставку осуществляли не спорные поставщики, а неустановленные лица. Инспекция не спорила, что налогоплательщик сам себя лесосырьем обеспечить не мог.

Суд первой инстанции признал решение инспекции частично недействительным, ссылаясь на то, что законные основания для вычета НДС имеются, а невозможность поставок спорными контрагентами инспекцией не доказана, налогоплательщик проявил осмотрительность при выборе поставщиков и не имел каких-либо мотивов искусственно оформлять покупку лесосырья у них взамен покупки у «настоящих» поставщиков. Суд апелляционной инстанции отменил это решение в части, принятой в пользу налогоплательщика, переоценив доказательства, имеющиеся в материалах дела с учетом доводов налогового органа. При этом в трех судебных заседаниях судьи даже не открывали материалы дела, т.е. не исследовали имеющиеся в них доказательства.

 
Суд кассационной инстанции оставил жалобу налогоплательщика по этому эпизоду без удовлетворения, сославшись на ч. 2 ст. 287 АПК РФ, ограничивающую его полномочия по оценке имеющихся в деле доказательств. Суд отклонил доводы налогоплательщика о нарушении судом апелляционной инстанции подп. 12 п. 2 ст. 271 АПК РФ о мотивированности судебного акта и ст. 10 АПК РФ, запрещающей суду ссылаться на доказательства, не исследованные непосредственно в судебном заседании.

Анализ судебных актов по указанным делам объединяет нарушение судами алгоритма судебного следствия, предусмотренного Постановлением Пленума ВАС РФ от 12.10.2006 № 53. По делам о проверке обоснованности налоговой выгоды налогоплательщика арбитражным судам следовало установить:

•  пороки в документах, предусмотренных налоговым законодательством и представленных налогоплательщиком (но в счетах-фактурах спорных контрагентов ошибок не обнаружено, ни в одном из дел почерковедческих экспертиз этих документов не проводилось, а показания руководителей – «отказников» не проверялись посредством иных доказательств, имеющих более высокую юридическую силу (выписки из ЕГРЮЛ, нотариально заверенные решение о создании юридического лица и подписи на банковской карточке, ответы налоговых органов на адвокатские запросы, получение зарплаты по банковской выписке движения денежных средств по счету и т.д.));
• реальность спорных хозяйственной операции и отсутствие антиналоговой цели (во всех сделках деловая цель - получение прибыли достигнута, реальность сделок не опровергнута);
• подлинное экономическое содержание спорных сделок (во всех делах экономический анализ сделок не осуществлен, корректная налоговая реконструкция не проведена, рыночность цены спорных товаров и услуг не опровергнута);
• налогоплательщик знал или должен был знать об ошибках контрагентов (ни в одном из дел не доказано, что спорные контрагенты были основными, единственными или взаимозависимыми с налогоплательщиками).

Судами очевидно проигнорированы судебные ориентиры (правовые позиции) Конституционного, Высшего арбитражного и Верховного судов о том, что:

• налогоплательщик не несет ответственность за действие всех организаций, участвующих в многостадийном процессе уплаты и перечисления налогов в бюджет;
• порядок исчисления налога не зависит от мотива целесообразности совершения налогоплательщиком той или иной сделки, это недопустимо в публичных правоотношениях;
• несмотря на сложность и непонятность для проверяющих договорных правоотношений, инспекция не выявила достоверно потерь бюджета в рамках сложившихся хозяйственных правоотношений;
• не установлено, что налогоплательщик - бенефициар от спорных сделок с лицом, имеющим признаки «однодневки».

Налицо очевидная «пробюджетная» тенденция разрешения налоговых споров судами. При этом каждая судебная инстанция играет определенную роль. Значение «судов факта» (первая и апелляционная инстанции) по делам об оценке обоснованности налоговой выгоды заметно увеличилось. Соответственно, и судебные ошибки перешли из области права в область факта.

Суд первой инстанции в нарушение ст. 9, 10, 71, 200 АПК РФ воспроизводит позицию налогового органа, отказываясь от критической оценки его доказательств, зачастую не упоминая в решении неудобных доводов и доказательств налогоплательщика.

 
Суд апелляционной инстанции сохраняет в силе «пробюджетные решения» и, нарушая АПК РФ, берет на себя «грех» переоценки доказательств в «антибюджетных решениях», не испытывая особого риска, т.к. кассация качество такой переоценки уже не проверяет.

 
Суд кассационной инстанции «на всякий случай» возвращает на второй круг дела, где победу в споре одержал налогоплательщик и «не замечает» ошибок в оценке доказательств, допускаемых в пользу налогового органа «судом факта». Принципиальность кассации снизилась настолько, что она мирится даже с неисполнением нижестоящими судами ее собственных обязательных указаний (п. 2.1 ст. 289 АПК РФ), если это делается в пользу бюджета.

 
Единое свойство новой судебной практики по налоговым спорам – это отказ от презумпции невиновности налогоплательщика и переход к презумпции его виновности. Во всех рассмотренных делах налогоплательщики были вынуждены доказывать свою невиновность (достоверность документов по сделке, отсутствие у них антиналоговых целей, осмотрительность при выборе контрагентов) и даже предпринимали попытки обнаружить бенефициаров участия в их сделках фирм-однодневок. Но при отсутствии у них соответствующих административных полномочий и отсутствии у правоохранительных органов желания этих бенефициаров привлечь к соответствующей налоговой и уголовной ответственности, эта задача практически невыполнима.

Еще одно подтверждение

Наглядным доказательством обвинительного уклона судов в налоговых спорах выступает практика применения мер обеспечения (приостановления оспоренного ненормативно-правового акта до вступления в силу судебного акта, ст. 91, ч. 3 ст. 199 АПК РФ) по ходатайству налогоплательщика.

Данный институт в налоговых спорах обеспечивает реализацию конституционного принципа презумпции добросовестности налогоплательщика и служит защите его имущества от бесспорного взыскания в случае судебного спора.

 
Согласно п. 3 Постановления КС РФ от 17.12.1996 № 20-П, лишение налогоплательщика его имущества не будет расцениваться как произвольное в случае, если оно представляет собой законное изъятие, основанное на конституционной публично – правовой обязанности, что и надлежит выяснить арбитражному суду при рассмотрении соответствующего заявления налогоплательщика.

 
По спорам с налоговыми органами в Арбитражном суде г. Москвы за последние годы практика принятия обеспечительных мер практически прекращена (см. таблицу): получить у суда обеспечительные меры по спору с налоговым органом практически невозможно.

Таблица

Год	Количество  обращений	Отказано	Принято	%
2019 (первая пол.)	51	50	1	2
2018	195	195	0	0
2017	262	252	10	3,8
2016	274	264	10	3,6
2015	296	258	38	12

Учтут ли этот опыт судьи налоговых составов?

       

Источник: Закон.ру