Сергей Пепеляев: «Налогоплательщик не должен отвечать за «шалости» контрагента»
О перспективах налоговых споров, вопросах, которые были и остаются хитами в отношениях между инспекциями и плательщиками мы поговорили с Сергеем Пепеляевым, адвокатом и управляющим партнером компании «Пепеляев Групп».
Поправок как всегда много. Я бы выделил следующие. Во-первых, два года назад Конституционный суд предписал установить порядок обжалования актов федеральных органов исполнительной власти, которые разъясняют законодательство (постановление от 31.03.2015 № 6-П – прим ред.). Тут речь идет и о письмах Минфина и ФНС России. В прошлом году законодатель установил порядок судебного рассмотрения таких дел. Это очень важно, так как дает налогоплательщикам и бизнесу инструмент, чтобы отстаивать свои права.
Второе важное событие – увеличение пороговых сумм, для возбуждения налоговых уголовных дел*. Но эта тема до конца не решена. Я считаю, что такие пороговые суммы в налоговых составах не нужно использовать. Нужно установить процент от сумм налогов, подлежащих уплате. Например, если налогоплательщик укрыл 20% от налогов, которые должен был заплатить – то это должно криминализироваться. Пороги в твердых размерах приводят к перекосам. Так, сумма в 15 млн руб. может оказаться существенной для предпринимателя, но совершенно незначительной для крупного бизнеса.
Должно быть, например, так: налогоплательщик не уплатил 20%, но не менее чем 15 млн руб. А у нас сейчас – если ты не заплатил 15 млн, то ты преступник. Сколько процентов это составляет от доли неуплаченных налогов – вторично.
Третье, возможность уплаты третьим лицом. Это важно и для семейного налогообложения. Например, когда супруги владеют долями в общем имуществе. До этих изменений платить друг за друга было нельзя. Инспекторы считали: налог должен быть уплачен лично.
Этот вопрос был важен также для уголовных правоотношений. Например, когда руководителя привлекают к ответственности за уклонение от уплаты налога, а недоимку погашает компания или учредитель.
Но сейчас нам предлагают посмотреть всю информацию о потенциальном партнере и сделать вывод о его надежности самостоятельно. В данный момент сложно сказать, как и в чьих интересах будет работать этот сервис. Может быть, даже для конкурентного шпионажа.
Налоговая служба стала куратором единой системы администрирования налоговых и неналоговых платежей: страховых взносов, таможенных платежей и пр. Ей переданы функции Росфиннадзора по валютному контролю.
С одной стороны, может и хорошо, что контрольные функции сосредоточены в одних руках. С другой – к такому превращению ФНС России в «большого брата» стоит относиться с осторожностью.
Хитами я бы назвал три темы:
По значимости и интенсивности эти вопросы были и в ближайшее время останутся наиболее актуальными.
По однодневкам у налоговых органов появилось много информации благодаря системе АСК НДС-2. Они теперь как рентгеном просвечивают операции налогоплательщиков глубже и глубже. Если, скажем, 5 лет назад вопросы были к прямому контрагенту, то недавно по одному делу мы столкнулись с претензиями к фирме, которая где-то что-то недоплатила, но была чуть ли не 12-ой в цепочке.
На мой взгляд, нужно выработать четкие правовые критерии, за кого отвечает налогоплательщик и при каких условиях он несет риски за шалости контрагентов. Например, если есть производитель продукции и ее продавец, но между ними встроена «прокладка», инспекции нужно понять – чья эта затея. Неправильно не разобравшись снимать расходы из-за связей с однодневкой.
Попытки выработать критерии предпринимают суды. Проиллюстрировать можно недавнем делом «Центррегионуголь» (Определение ВС РФ от 29.11.2016 № 305-КГ16-10399). В нем подчеркнуто, что отвечать за недобросовестные действия контрагентов второго, третьего и последующих уровней плательщик не должен, если не установлена согласованность их действий.
ФНС России пристальное внимание уделяет вопросу применения статьи 45 Налогового кодекса. Об этом свидетельствует письмо, которое недавно выпустила служба. Поэтому эта тема будет только развиваться.
Оказывается, можно возложить обязанность по уплате налоговых долгов не только на менеджмент и собственников, но и на покупателей бизнеса. Показательно дело «Интерос» (определение ВС РФ от 16.09.2016 № 305-КГ16-6003). В нем суд поддержал налоговый орган: если новая компания продолжает бизнес старой, то она должна расплатиться по ее долгам, пусть даже получает выручку за новые товары и услуги. В этом деле есть вещи, на которые нужно обратить внимание.
Во-первых, собственник-продавец бизнеса получил за него 100 млн руб. Почему налоговый орган не пришел к нему?
Во-вторых, о каких активах перешедших к новому собственнику шла речь. Верховный суд написал, что перешло право на заключение договоров с клиентами недоимщика. Сомнительное утверждение, так как Налоговом кодексе написано, что имущественные права в состав имущества в целях налогообложения не входят*. А кроме того, непонятно почему у нового бизнеса не было права самому по себе заключать договоры с контрагентами бывшего собственника.
Надеюсь, что Верховный суд при случае скорректирует свою позицию.
Досудебное обжалование, безусловно, играет роль. Но также важен другой фактор – снижение количества проверок при одновременном повышении их эффективности. Например, если в 2000 году было проведено более 1,3 млн ревизий, то в 2015 их всего 31 тысяча. То есть за 15 лет показатель снизился более чем в 40 раз. Интересно, что сумма взысканий по одной проверке стала почти в 50 раз больше.
По нашей статистике количество жалоб плательщиков, удовлетворенных вышестоящими налоговыми органами, с 2011 года медленно, но верно, снижается. Например, если в 2014 году в пользу компаний решено 42% жалоб (снижено 25% доначислений), то в 2015 – уже 33,9% (только 9% от доначислений).
В прошлом году мы наблюдали очередной законодательный антирекорд. Госдума за одну только весеннюю сессию приняла 384 закона. Из них 29 с изменениями в Налоговый кодекс. За 17 лет действия Кодекса общее число законов, изменяющих и дополняющих его, приблизилось к 500.
И нет признаков, что эта правотворческая вакханалия прекратится. Надежды на наведение элементарного порядка связывались с Конституционным Судом. Но и они не оправдались. Я сейчас говорю об Определении КС РФ от 11.10.2016 № 2152-О по запросу группы депутатов Госдумы о конституционности закона, принятого с нарушением процедуры. Во втором чтении в законопроект были внесены поправки, вводившие новый платеж – торговый сбор, что сделало первоначальную концепцию этого документа иной. Такое изменение требовало соблюдения определенных правил. Но они были нарушены.
Еще примеры: КС РФ решил, что закон и правительственное постановление о плате с большегрузных автомобилей за проезд по федеральным трассам через систему «Платон» не нарушают Конституции (постановление от 31.05.2016 № 14-П).
Чуть ранее он признал правомерным сбор в «общий котел» обязательных для граждан взносов на капремонт – эти взносы не могут считаться налогом (постановление от 12.04.2016 № 10-П).
Сейчас предлагают и другие публичные платежи, которые формально не относятся к налоговым, но увеличат нагрузку и на граждан и на бизнес.
В этой связи хочется вспомнить слова Ивана Посошкова, который в своей книге «О скудости и богатстве» писал: «Мелочный сбор – мелок он и есть. Никакого дохода, только людям турбация великая».
Сергей Геннадьевич, в начале 2017 г. вступили в силу серьезные поправки в налоговое законодательство. Менялось оно и в течение 2016 года. Какие из нововведений, по Вашему мнению, были необходимы и вполне оправдывают себя на практике?
Второе важное событие – увеличение пороговых сумм, для возбуждения налоговых уголовных дел*. Но эта тема до конца не решена. Я считаю, что такие пороговые суммы в налоговых составах не нужно использовать. Нужно установить процент от сумм налогов, подлежащих уплате. Например, если налогоплательщик укрыл 20% от налогов, которые должен был заплатить – то это должно криминализироваться. Пороги в твердых размерах приводят к перекосам. Так, сумма в 15 млн руб. может оказаться существенной для предпринимателя, но совершенно незначительной для крупного бизнеса.
Должно быть, например, так: налогоплательщик не уплатил 20%, но не менее чем 15 млн руб. А у нас сейчас – если ты не заплатил 15 млн, то ты преступник. Сколько процентов это составляет от доли неуплаченных налогов – вторично.
Третье, возможность уплаты третьим лицом. Это важно и для семейного налогообложения. Например, когда супруги владеют долями в общем имуществе. До этих изменений платить друг за друга было нельзя. Инспекторы считали: налог должен быть уплачен лично.
Этот вопрос был важен также для уголовных правоотношений. Например, когда руководителя привлекают к ответственности за уклонение от уплаты налога, а недоимку погашает компания или учредитель.
Еще один момент. Ранее, если руководитель компании, привлеченный к уголовной ответственности, гасил ущерб, то эти суммы не засчитывались как погашение долга организацией. Теперь этот парадокс исправлен. Возмещение вреда по налоговым преступлениям засчитывается в счет уплаты налоговых долгов.
Частично снят режим налоговой тайны. Стали открытыми сведения о доходах и расходах по данным бухотчетности, уплаченных налогах, численности работников, суммах недоимки и ряд других данных о компании. Эту информацию с 1 июля можно будет найти на сайте ФНС России.
Для недобросовестных контрагентов есть другие методы. Списки таких налогоплательщиков должна формировать налоговая служба. Я понимаю, что в этом случае к ФНС России возможны иски о защите чести и достоинства, деловой репутации от компаний, которые по стечению обстоятельств оказались в таком перечне.
Частично снят режим налоговой тайны. Стали открытыми сведения о доходах и расходах по данным бухотчетности, уплаченных налогах, численности работников, суммах недоимки и ряд других данных о компании. Эту информацию с 1 июля можно будет найти на сайте ФНС России.
Разве эта информация не поможет организациям лучше разбираться, какой контрагент добросовестный, а какой нет?
Для недобросовестных контрагентов есть другие методы. Списки таких налогоплательщиков должна формировать налоговая служба. Я понимаю, что в этом случае к ФНС России возможны иски о защите чести и достоинства, деловой репутации от компаний, которые по стечению обстоятельств оказались в таком перечне.
Но сейчас нам предлагают посмотреть всю информацию о потенциальном партнере и сделать вывод о его надежности самостоятельно. В данный момент сложно сказать, как и в чьих интересах будет работать этот сервис. Может быть, даже для конкурентного шпионажа.
Как Вы считаете, расширение полномочий ФНС России, например, передача службе страховых взносов, это правильный путь?
Налоговая служба стала куратором единой системы администрирования налоговых и неналоговых платежей: страховых взносов, таможенных платежей и пр. Ей переданы функции Росфиннадзора по валютному контролю.
С одной стороны, может и хорошо, что контрольные функции сосредоточены в одних руках. С другой – к такому превращению ФНС России в «большого брата» стоит относиться с осторожностью.
Расскажите, пожалуйста, какие категории налоговых споров превалировали в 2016 году? Сохраняется ли эта тенденция в 2017?
Хитами я бы назвал три темы:
- однодневки;
- перевод средств за рубеж;
- взыскание недоимок с третьих лиц.
По значимости и интенсивности эти вопросы были и в ближайшее время останутся наиболее актуальными.
По однодневкам у налоговых органов появилось много информации благодаря системе АСК НДС-2. Они теперь как рентгеном просвечивают операции налогоплательщиков глубже и глубже. Если, скажем, 5 лет назад вопросы были к прямому контрагенту, то недавно по одному делу мы столкнулись с претензиями к фирме, которая где-то что-то недоплатила, но была чуть ли не 12-ой в цепочке.
Есть какие-то рецепты для налогоплательщиков? Как с такими претензиями бороться?
На мой взгляд, нужно выработать четкие правовые критерии, за кого отвечает налогоплательщик и при каких условиях он несет риски за шалости контрагентов. Например, если есть производитель продукции и ее продавец, но между ними встроена «прокладка», инспекции нужно понять – чья эта затея. Неправильно не разобравшись снимать расходы из-за связей с однодневкой.
Попытки выработать критерии предпринимают суды. Проиллюстрировать можно недавнем делом «Центррегионуголь» (Определение ВС РФ от 29.11.2016 № 305-КГ16-10399). В нем подчеркнуто, что отвечать за недобросовестные действия контрагентов второго, третьего и последующих уровней плательщик не должен, если не установлена согласованность их действий.
Сергей Геннадьевич, на Ваш взгляд какие перекосы происходят в спорах по взысканию налогов с взаимозависимых лиц?
ФНС России пристальное внимание уделяет вопросу применения статьи 45 Налогового кодекса. Об этом свидетельствует письмо, которое недавно выпустила служба. Поэтому эта тема будет только развиваться.
Оказывается, можно возложить обязанность по уплате налоговых долгов не только на менеджмент и собственников, но и на покупателей бизнеса. Показательно дело «Интерос» (определение ВС РФ от 16.09.2016 № 305-КГ16-6003). В нем суд поддержал налоговый орган: если новая компания продолжает бизнес старой, то она должна расплатиться по ее долгам, пусть даже получает выручку за новые товары и услуги. В этом деле есть вещи, на которые нужно обратить внимание.
Во-первых, собственник-продавец бизнеса получил за него 100 млн руб. Почему налоговый орган не пришел к нему?
Во-вторых, о каких активах перешедших к новому собственнику шла речь. Верховный суд написал, что перешло право на заключение договоров с клиентами недоимщика. Сомнительное утверждение, так как Налоговом кодексе написано, что имущественные права в состав имущества в целях налогообложения не входят*. А кроме того, непонятно почему у нового бизнеса не было права самому по себе заключать договоры с контрагентами бывшего собственника.
Надеюсь, что Верховный суд при случае скорректирует свою позицию.
На Ваш взгляд, снижение налоговых споров связано с повышением качества досудебного обжалования или снижением активности налогоплательщиков?
Досудебное обжалование, безусловно, играет роль. Но также важен другой фактор – снижение количества проверок при одновременном повышении их эффективности. Например, если в 2000 году было проведено более 1,3 млн ревизий, то в 2015 их всего 31 тысяча. То есть за 15 лет показатель снизился более чем в 40 раз. Интересно, что сумма взысканий по одной проверке стала почти в 50 раз больше.
Конечно это средняя цифра. Но тенденция вполне очевидная. Отмечу еще, что сумма собираемых налогов так кардинально за это время не изменилась.
По нашей статистике количество жалоб плательщиков, удовлетворенных вышестоящими налоговыми органами, с 2011 года медленно, но верно, снижается. Например, если в 2014 году в пользу компаний решено 42% жалоб (снижено 25% доначислений), то в 2015 – уже 33,9% (только 9% от доначислений).
Как Вы оцениваете состояние налогового законодательства?
В прошлом году мы наблюдали очередной законодательный антирекорд. Госдума за одну только весеннюю сессию приняла 384 закона. Из них 29 с изменениями в Налоговый кодекс. За 17 лет действия Кодекса общее число законов, изменяющих и дополняющих его, приблизилось к 500.
И нет признаков, что эта правотворческая вакханалия прекратится. Надежды на наведение элементарного порядка связывались с Конституционным Судом. Но и они не оправдались. Я сейчас говорю об Определении КС РФ от 11.10.2016 № 2152-О по запросу группы депутатов Госдумы о конституционности закона, принятого с нарушением процедуры. Во втором чтении в законопроект были внесены поправки, вводившие новый платеж – торговый сбор, что сделало первоначальную концепцию этого документа иной. Такое изменение требовало соблюдения определенных правил. Но они были нарушены.
Еще примеры: КС РФ решил, что закон и правительственное постановление о плате с большегрузных автомобилей за проезд по федеральным трассам через систему «Платон» не нарушают Конституции (постановление от 31.05.2016 № 14-П).
Чуть ранее он признал правомерным сбор в «общий котел» обязательных для граждан взносов на капремонт – эти взносы не могут считаться налогом (постановление от 12.04.2016 № 10-П).
Сейчас предлагают и другие публичные платежи, которые формально не относятся к налоговым, но увеличат нагрузку и на граждан и на бизнес.
- плату за въезд транспорта в отдельные городские зоны (правительственный законопроект № 1047264-6, принят в первом чтении 16.12.2016);
- курортный сбор (инициатор – Минкавказа России);
- отчисления с букмекеров и тотализаторов в фонд спорта (законопроект Правительства РФ № 1113576-6, принят в первом чтении 02.11.2016);
- взносы в ФСС от возможного банкротства (инициатор – Минтруд России);
- плату за пересечение госграницы автомобилями и грузовыми поездами (инициатор - Минтранс России);
- региональный «Платон»;
- «налог на тунеядцев» (инициатор – Минтруд России).
В этой связи хочется вспомнить слова Ивана Посошкова, который в своей книге «О скудости и богатстве» писал: «Мелочный сбор – мелок он и есть. Никакого дохода, только людям турбация великая».
Источник -
Если Вы заметили ошибку или опечатку, выделите ее и нажмите CTRL+Q
