Принцип внесения против супружеской недобросовестности

Руководитель группы энергетики «Пепеляев Групп» Михаил Церковников прокомментировал данный акт и оценил его значение для практики:

Постановление является очень качественным судебным актом с цивилистической точки зрения. В нем последовательно изложены механизмы защиты первоначального собственника при отчуждении его вещи на основании недействительного договора и нового собственника, получившего право на основании специальных правил о добросовестном приобретении, а не в силу сингулярного правопреемства. Само это изложение будет иметь важное значение для тех, кто до сих пор не может воспринять Постановление № 10/22.

Кроме того, КС РФ напомнил о правоподтверждающем, а не правопорождающем характере государственной регистрации прав и об опровержимых презумпциях достоверности реестра и добросовестности того, кто на него полагался.

Прекрасно, что на таком уровне в негативном ключе показан скрытый характер супружеской собственности. Возможно, это подтолкнет законодателя к принятию регулирования, которое позволит при поступлении недвижимого имущества в собственность гражданина, находящегося в браке, проставлять в реестре прав отметку о браке и указывать ее в выписке из реестра.

 
Равным образом заслуживает поддержки то, что в Постановлении прямо указано на обязанность «нереестрового» супруга принять меры по оглашению своего права на имущество и на то, что при ее неисполнении риски несет именно такой супруг, а не полагавшийся на реестр и не знавший о браке приобретатель: незарегистрированное право общей собственности не должно противопоставляться добросовестным третьим лицам.

Ну и самое важное: неправильно разрешенное дело будет пересмотрено, добросовестный приобретатель получит защиту, а ст. 302 ГК РФ при этом не объявлена неконституционной.

 
Но хотелось бы обратить внимание, что Е.В. Мокеев приобрел спорную вещь от того, кто купил ее у одного из супругов. Отказ ему в защите по добросовестности уже в контексте упомянутого Постановления № 10/22 является банальной ошибкой судов общей юрисдикции, которая, скорее всего, лишь по случайности и перегруженности не была исправлена ВС РФ. В отсутствие иных препятствий для этого Е.В. Мокеев должен был получить защиту по его доброй совести, даже если бы недвижимость ему продал не второй супруг, а вообще третье лицо, получившее владение и попавшее в реестр по воле собственника.

Проблема заключается в том, что защищать нужно не только второго, но и первого приобретателя от супругов. Но п. 3 ст. 35 Семейного кодекса (СК) РФ игнорирует добросовестность контрагента супруга. Как раз ст. 35 СК РФ и вызывает сомнения с точки зрения конституционности с учетом сложившейся практики: суды отказываются смотреть на нее в системе со ст. 157.1 ГК РФ, которая учитывает добросовестность контрагента, если сделка совершена без получения необходимого по закону согласия третьего лица (не участвующий в сделке супруг — не ее сторона, а согласующее третье лицо; и закон, и практика говорят о его согласии на сделку, а не о том, что он в ней участвует).

Сейчас всякое добросовестное лицо, если оно покупает недвижимость у гражданина, в паспорте которого нет штампа о браке, рискует через какое-то время лишиться ее по иску о признании сделки недействительной и о реституции, который предъявит тайный, «нереестровый» супруг продавца. Здесь ст. 302 ГК РФ, скорее всего, окажется бессильной. Будем надеяться, что обсуждаемое Постановление станет первым шагом на пути к пересмотру и практики по ст. 35 СК РФ.

Источник: "Закон"