Двадцать первого января 2025 года Конституционный Суд вынес Постановление № 2-П по результатам проверки положений нескольких статей Налогового кодекса РФ на соответствие Конституции РФ по запросу Верховного Суда. Перед Судом, в частности, был поставлен вопрос, обоснованно ли решение ФНС о доначислении налога на прибыль, которая, по мнению налоговой инспекции, была получена компанией в результате того, что стоимость объектов недвижимости, переданных участнику при его выходе из состава общества в счет выплаты действительной стоимости принадлежавшей ему доли, превышала первоначальный взнос этого участника в уставный капитал общества. Конституционный Суд признал соответствующие нормы НК РФ неконституционными, обязал законодателя внести в закон изменения и установил, что до этого момента экономическая выгода налогоплательщика в виде действительной (рыночной) стоимости доли, определяемой на момент перехода ее к налогоплательщику, подлежит налогообложению.
Комментирует управляющий партнер «Пепеляев Групп» Сергей Пепеляев: «Исток проблемы — ст. 39 НК РФ, определяющая понятие реализации товаров, работ, услуг, которая может выступать самостоятельным объектом налогообложения, учитываться при исчислении налоговой базы и др. Передача имущества в пределах первоначального взноса участнику хозяйственного общества или товарищества при его выходе из организации или при ликвидации организации реализацией не признается (подп. 5 п. 3 ст. 39). Выходит, что передача благ сверх этой стоимости есть реализация. А раз так, то «продавец» должен исчислить выручку от этой операции и учесть ее при расчете сумм налогов.
Прямое применение этого положения приводит к абсурдным последствиям.
Выходящий из общества участник должен признать доходом разницу между рыночной оценкой имущества, которое он получает, и стоимостью своих вложений. Тогда доход в одинаковом размере получают обе стороны и обе же обязаны уплатить налог.
Допустим, первоначальный взнос был сделан имуществом и учтен по его стоимости на момент передачи, а «за время пути собачка могла подрасти» из-за инфляции. Тогда при возврате того же самого имущества, возможно изношенного, у обеих сторон формируются доходы в размере ценовой разницы. Но никакого прироста благосостояния у общества точно не случилось — напротив, оно лишилось актива. Да и участник получил то же самое вложение, поменялась лишь оценка его стоимости в бухгалтерском учете общества.
ВС РФ и ранее обращался к вопросу налогообложения при корпоративных расчетах, в частности при уменьшении уставного капитала с выплатой денежных средств участнику. Суд указал, что в подобных ситуациях необходимо руководствоваться общим принципом определения дохода исходя из извлеченной экономической выгоды. При рассмотрении дел суды должны оценивать, привели ли выплаты к экономической выгоде и если да, то в каком размере; следует также принимать во внимание природу тех операций, в связи с совершением которых участники хозяйственного общества получили денежные средства.
ВС РФ косвенно высказался и о налогово-правовой ситуации общества: уменьшение уставного капитала с сокращением номинальной стоимости долей всех участников является по отношению к оплате долей при учреждении хозяйственного общества обратной операцией, т.е. по существу выступает частичным возвратом ранее внесенного участником вклада (его стоимости).
Суть правовой позиции КС РФ в том, что он не признал подобные операции реализацией, исключив абсурдное толкование ст. 39 НК РФ. Значение этого решения выходит за рамки только корпоративных отношений.
Переход имущества к участнику общества можно представить как две самостоятельные хозяйственные операции: сначала общество реализовало имущество, а затем вырученными деньгами расплатилось с участником. В таком случае виртуальная реализация имущества состоялась и необходимо учесть ее результаты при налогообложении. Это бухгалтерский способ «разложения жизни на квадратики», который нередко применяется в практике. Типичный пример — обмен равноценного имущества.
Так, в деле, где участник равноценной мены квартир заявлял, что не получил дохода, ВС РФ посчитал, что мена и купля-продажа не могут иметь разные налоговые последствия и что в соответствии с п. 1 ст. 39 НК РФ и то, и другое — реализация (возмездная передача прав собственности). Каждый участник мены получил доход в размере стоимости встречного исполнения.
Но если у лица есть право на имущественный налоговый вычет, он может быть применен. А если нет — заплатите налог с полной стоимости «реализованной» квартиры.
В данном случае ВС РФ поддержал решение, оторванное от житейской реальности и правовой действительности и принятое на основе механистического подхода, соответствующего учетным задачам, но не принципам налогообложения.
Есть риск, что при разработке Правительством РФ предписанных Постановлением КС РФ поправок о налогообложении передачи обществами имущества в счет выплаты вышедшему участнику действительной стоимости доли бухгалтерский подход возобладает. Экономистам из Минфина он может оказаться ближе и понятнее. И сулит больше доходов бюджету.
Опасения не беспочвенны, поскольку, например, в США именно этот подход применяется в ряде случаев с 1987 года (ст. 336–337 Кодекса внутренних доходов США).
Но тут надо опираться на вывод КС РФ о том, что конституционно-правовой подход предполагает необходимость обложения налогом именно экономической выгоды. Сейчас эту выгоду следует изыскивать исходя из действительной (рыночной) стоимости доли. КС РФ принимал решение с учетом рисков для участников, покидающих организации. Иногда проявляется некорректное отношение общества (оставшихся участников) к вышедшему. Из-за пробелов в законодательстве и различных хитростей с ним могут обойтись несправедливо и «навариться» на нем, выплатив ему меньше должного. С «навара» и следует заплатить налог, снять с молока пенку. В этом смысл решения.
Но существуют иные ситуации и иные подходы, общество может распорядиться долей вышедшего участника по-разному: чаще всего эта доля и вовсе погашается спустя год после выхода. Исходя из смысла Постановления КС РФ, задача Правительства РФ — предложить лучший способ определения экономической выгоды для разных случаев, а не избирать механистическую модель».
Источник: «Закон»
Комментирует управляющий партнер «Пепеляев Групп» Сергей Пепеляев: «Исток проблемы — ст. 39 НК РФ, определяющая понятие реализации товаров, работ, услуг, которая может выступать самостоятельным объектом налогообложения, учитываться при исчислении налоговой базы и др. Передача имущества в пределах первоначального взноса участнику хозяйственного общества или товарищества при его выходе из организации или при ликвидации организации реализацией не признается (подп. 5 п. 3 ст. 39). Выходит, что передача благ сверх этой стоимости есть реализация. А раз так, то «продавец» должен исчислить выручку от этой операции и учесть ее при расчете сумм налогов.
Прямое применение этого положения приводит к абсурдным последствиям.
Выходящий из общества участник должен признать доходом разницу между рыночной оценкой имущества, которое он получает, и стоимостью своих вложений. Тогда доход в одинаковом размере получают обе стороны и обе же обязаны уплатить налог.
Допустим, первоначальный взнос был сделан имуществом и учтен по его стоимости на момент передачи, а «за время пути собачка могла подрасти» из-за инфляции. Тогда при возврате того же самого имущества, возможно изношенного, у обеих сторон формируются доходы в размере ценовой разницы. Но никакого прироста благосостояния у общества точно не случилось — напротив, оно лишилось актива. Да и участник получил то же самое вложение, поменялась лишь оценка его стоимости в бухгалтерском учете общества.
ВС РФ и ранее обращался к вопросу налогообложения при корпоративных расчетах, в частности при уменьшении уставного капитала с выплатой денежных средств участнику. Суд указал, что в подобных ситуациях необходимо руководствоваться общим принципом определения дохода исходя из извлеченной экономической выгоды. При рассмотрении дел суды должны оценивать, привели ли выплаты к экономической выгоде и если да, то в каком размере; следует также принимать во внимание природу тех операций, в связи с совершением которых участники хозяйственного общества получили денежные средства.
ВС РФ косвенно высказался и о налогово-правовой ситуации общества: уменьшение уставного капитала с сокращением номинальной стоимости долей всех участников является по отношению к оплате долей при учреждении хозяйственного общества обратной операцией, т.е. по существу выступает частичным возвратом ранее внесенного участником вклада (его стоимости).
Суть правовой позиции КС РФ в том, что он не признал подобные операции реализацией, исключив абсурдное толкование ст. 39 НК РФ. Значение этого решения выходит за рамки только корпоративных отношений.
Переход имущества к участнику общества можно представить как две самостоятельные хозяйственные операции: сначала общество реализовало имущество, а затем вырученными деньгами расплатилось с участником. В таком случае виртуальная реализация имущества состоялась и необходимо учесть ее результаты при налогообложении. Это бухгалтерский способ «разложения жизни на квадратики», который нередко применяется в практике. Типичный пример — обмен равноценного имущества.
Так, в деле, где участник равноценной мены квартир заявлял, что не получил дохода, ВС РФ посчитал, что мена и купля-продажа не могут иметь разные налоговые последствия и что в соответствии с п. 1 ст. 39 НК РФ и то, и другое — реализация (возмездная передача прав собственности). Каждый участник мены получил доход в размере стоимости встречного исполнения.
Но если у лица есть право на имущественный налоговый вычет, он может быть применен. А если нет — заплатите налог с полной стоимости «реализованной» квартиры.
В данном случае ВС РФ поддержал решение, оторванное от житейской реальности и правовой действительности и принятое на основе механистического подхода, соответствующего учетным задачам, но не принципам налогообложения.
Есть риск, что при разработке Правительством РФ предписанных Постановлением КС РФ поправок о налогообложении передачи обществами имущества в счет выплаты вышедшему участнику действительной стоимости доли бухгалтерский подход возобладает. Экономистам из Минфина он может оказаться ближе и понятнее. И сулит больше доходов бюджету.
Опасения не беспочвенны, поскольку, например, в США именно этот подход применяется в ряде случаев с 1987 года (ст. 336–337 Кодекса внутренних доходов США).
Но тут надо опираться на вывод КС РФ о том, что конституционно-правовой подход предполагает необходимость обложения налогом именно экономической выгоды. Сейчас эту выгоду следует изыскивать исходя из действительной (рыночной) стоимости доли. КС РФ принимал решение с учетом рисков для участников, покидающих организации. Иногда проявляется некорректное отношение общества (оставшихся участников) к вышедшему. Из-за пробелов в законодательстве и различных хитростей с ним могут обойтись несправедливо и «навариться» на нем, выплатив ему меньше должного. С «навара» и следует заплатить налог, снять с молока пенку. В этом смысл решения.
Но существуют иные ситуации и иные подходы, общество может распорядиться долей вышедшего участника по-разному: чаще всего эта доля и вовсе погашается спустя год после выхода. Исходя из смысла Постановления КС РФ, задача Правительства РФ — предложить лучший способ определения экономической выгоды для разных случаев, а не избирать механистическую модель».
Источник: «Закон»
