Субсидиарная ответственность контролирующих лиц юридического лица, исключенного из ЕГРЮЛ в административном порядке

В недавнем Постановлении от 21.05.2021 № 20-П[1]   Конституционный Суд РФ уделил особое внимание обязанностям, возлагаемым на контролирующих лиц в связи с ликвидацией юридического лица, а также вопросам распределения бремени доказывания по спорам о привлечении контролирующих лиц к субсидиарной ответственности по обязательствам ликвидированного юридического лица.

Заявитель в КС РФ не смог взыскать неустойку и убытки с общества с ограниченной ответственностью, исключенного из ЕГРЮЛ как недействующего. При попытке привлечения бывших участников общества к субсидиарной ответственности суды посчитали, что недобросовестность этих лиц истцом не была доказана.

Позиция Конституционного суда в отношении обязанностей контролирующих лиц

На участников общества с ограниченной ответственностью (далее также – общество) помимо других корпоративных обязанностей возлагается и обязанность по надлежащему проведению ликвидации, направленной в том числе и на обеспечение интересов кредиторов.

В силу п. 2 ст. 62 ГК РФ учредители (участники) юридического лица независимо от оснований, по которым принято решение о его ликвидации, в том числе в случае фактического прекращения деятельности юридического лица, обязаны совершить за счет имущества юридического лица действия по его ликвидации, а при недостаточности имущества учредители (участники) юридического лица обязаны совершить указанные действия солидарно за свой счет.
Случаи уклонения участников общества от его ликвидации при наличии долгов (непогашенных обязательств) с последующим их исключением из ЕГРЮЛ в административном порядке встречаются нередко.

Неосуществление контролирующими лицами обязанности по ликвидации общества при наличии у последнего на момент исключения из ЕГРЮЛ долгов перед кредиторами, тем более в случаях, когда исковые требования кредитора к обществу уже удовлетворены судом, может свидетельствовать о намеренном пренебрежении своими корпоративными обязанностями и недобросовестности в действиях этих лиц. Поэтому п. 3.1. ст. 3 Федерального закона от 08.02.1998 № 14-ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью» кредиторам предоставлена возможность привлечения контролировавших общество лиц к субсидиарной ответственности, если в результате их недобросовестных или неразумных действий обязательства общества не были исполнены.

Заметим, что Конституционный суд и ранее неоднократно указывал на недобросовестность лиц, уклонявшихся от совершения необходимых действий по прекращению юридического лица в предусмотренных законом процедурах ликвидации или банкротства[2].

Позиция Конституционного суда относительно распределения бремени доказывания

По делам о привлечении к субсидиарной ответственности участников общества, которое было исключено из ЕГРЮЛ как недействующее, бремя доказывания лежит преимущественно на ответчике, а не на истце.

Кредиторы общества объективно ограничены в доказывании недобросовестности и неразумности контролирующих должника лиц из-за невовлеченности в корпоративные отношения. Кроме того, кредиторы не имеют доступа к документам, которые содержат сведения о хозяйственной деятельности общества и его контролирующих лиц. Соответственно, предъявление к истцу-кредитору требований, связанных с доказыванием обусловленности причиненного вреда поведением контролировавших должника лиц, заведомо влечет неравенство процессуальных возможностей истца и ответчика.

В этой связи перенос бремени доказывания всех юридически значимых обстоятельств исключительно на кредитора нарушает процессуальное равенство. Поэтому, при обращении в суд с соответствующим иском процессуальная обязанность истца по доказыванию ограничивается предоставлением доказательств (1) исключения общества из ЕГРЮЛ и (2) неисполнения обществом обязательств перед ним.

Когда истцом выступает физическое лицо-потребитель, уже действует презумпция недобросовестности контролирующих лиц.

В свою очередь, процессуальная обязанность контролирующих лиц заключается в необходимости пояснить суду, по каким причинам компанию исключили из реестра, и представить доказательства правомерности своего поведения. В случае отказа от дачи пояснений или их явной неполноты, непредоставления ответчиком суду соответствующей документации, бремя доказывания правомерности действий контролировавших общество лиц и отсутствия причинно-следственной связи между указанными действиями и невозможностью исполнения обязательств перед кредиторами возлагается судом на контролирующих лиц.

В то же время для привлечения контролирующих лиц к ответственности необходимо, чтобы исключение общества из ЕГРЮЛ и обусловленная этим невозможность погашения им долга были связаны с действиями контролирующих общество лиц и по их вине, в результате их недобросовестных и (или) неразумных действий (бездействия).

Применение подобного подхода к распределению бремени доказывания не исключается и в тех случаях, когда истцом является не физическое лицо.

О чем подумать, что сделать

Судебная практика показывает, что само по себе исключение общества из ЕГРЮЛ не может служить неопровержимым доказательством совершения контролирующими общество лицами недобросовестных действий, повлекших неисполнение обязательств перед кредиторами.

При этом прекращение юридического лица через процедуру ликвидации или банкротства с погашением всей задолженности существенно снижает риски квалификации поведения контролирующих лиц как недобросовестных[3].

Помощь консультанта

Специалисты «Пепеляев Групп» готовы оказать юридическую поддержку компаниям и физическим лицам по любым вопросам, возникающим в связи с ликвидацией компании, привлечением контролирующих лиц юридического лица к ответственности, а также предоставить рекомендации по выбору оптимальных решений для бизнеса по вопросам корпоративного права.

[1] Постановление КС РФ от 21.05.2021 № 20-П «По делу о проверке конституционности пункта 3.1 статьи 3 Федерального закона «Об обществах с ограниченной ответственностью» в связи с жалобой гражданки Г.В. Карпук»

[2] Определения Конституционного Суда РФ от 13.03.2018 № 580-О; от 13.03.2018 № 581-О; от 13.03.2018 № 582-О; от 29.09.2020 № 2128-О.

[3] Постановление Двенадцатого арбитражного апелляционного суда от 30.06.2021 по делу № А12-7965/2020.