В июне Верховный Суд РФ рассмотрел дело по вопросу о включении НДС в сумму соразмерного уменьшения стоимости некачественного товара.
Спор неналоговый, но отразил в себе давнюю дискуссию налоговедов о соотношении цены договора и НДС. Сейчас эта дискуссия дошла до Конституционного Суда РФ, который принял к рассмотрению жалобу ПАО «Банк ВТБ» на нарушение его конституционных прав положениями п. 1 и 2 ст. 424 ГК РФ, п. 1 ст. 168 НК РФ, подп. «а» п. 1 ст. 1 Федерального закона от 31.07.2020 № 265-ФЗ «О внесении изменений в часть вторую Налогового кодекса Российской Федерации».
Ранее немногочисленные высказывания цивилистов по этой теме отличались радикальным пуризмом и настойчивым отказом в принципе замечать НДС как отдельный фактор, существующий в расчетах между сторонами сделок, приводящий к спорам между ними и требующий, соответственно, гражданско-правовой оценки. Но почти одновременно с тем, как КС РФ принял вопрос к рассмотрению, на качественно новый уровень вышло и обсуждение в юридическом сообществе благодаря предметным высказываниям ученых-цивилистов.
Значительным шагом вперед в признании проблемы НДС стало предложение рассматривать положение п. 1 ст. 168 НК РФ о предъявлении суммы этого налога продавцом покупателю в качестве гражданско-правовой (информационной) обязанности продавца, как это делает А.В. Егоров. Логично также утверждение, что, хотя цена как частноправовое понятие не знает деления на части, «стороны могут договориться о цене не как о числе, а как о формуле определения числа. В эту формулу в качестве одной из составляющих расчета может входить и ставка НДС». Однако трудно согласиться с предположением, будто вопрос о соотношении цены договора и НДС должен разрешаться аналогично с отношением к цене другого налога – НДФЛ, когда все риски и выгоды от повышения или снижения налога принимает на себя налогоплательщик.
Отличие от НДФЛ вытекает из иного экономического основания и природы НДС как косвенного налога, а формальный статус налогоплательщика непосредственно влияет на риски и выгоды и его самого, и его контрагента. В частности, это отражается не только в том, что возникает единомоментная информационная обязанность налогоплательщика «предъявить НДС», но и во взаимных ожиданиях обеих сторон по поводу использования механизма начисления и возмещения НДС, которые существуют на протяжении всего периода от возникновения обязательства до его исполнения. Поэтому применительно к НДС ошибочно утверждение, что «изменения в налоговой системе способны оказывать непосредственное влияние только на имущественное положение той из сторон договора, которая, согласно налоговому закону, является налогоплательщиком».
Например, в длящемся договоре его цена согласована с учетом НДС, но впоследствии налог на операции по таким договорам отменен. В таком случае отмена налога не только улучшает имущественное положение налогоплательщика-продавца, но и непосредственно ухудшает имущественное положение покупателя, лишая того права на применение вычета в части НДС, сумма которого иначе предъявлялась бы ему при оплате единой цены по договору. Практические примеры такого непосредственного ухудшения у стороны, не являющейся налогоплательщиком-продавцом, представлены в делах МУП «Майкопские тепловые сети».
В отличие от НДФЛ нельзя говорить о том, что формальный плательщик НДС (продавец) ближе к проблеме внезапного изменения налогообложения, чем покупатель. Если и продавец, и покупатель при заключении договора и установлении цены исходят из того, что они оба участвуют в механизме начисления НДС и применения налоговых вычетов, то они находятся от проблемы изменения этого механизма на равном удалении. Следовательно, подход к распределению между ними рисков должен быть более взвешенным, чем переложение рисков априори только на продавца.
Надеемся, что дальнейшее развитие дискуссии, равно как и ожидаемое решение КС РФ, поможет выработать справедливые, обоснованные и непротиворечивые подходы к разрешению споров о соотношении НДС и цены договора.